Прототип Сантьяго в «Старике и море»
Норберто Фуэнтес. Хемингуэй на Кубе
Его искали катера береговой охраны и самолеты. Но найти человека и его маленькую лодку, затерянную в безбрежном океане, совсем нелегко. И их не нашли. Его друзья, рыбаки Кохимара, считали старика пропавшим. Но мальчик Манолин, которого он учил рыбачить, верил в него; он всматривался в морскую даль, надеясь увидеть лодку старого рыбака, бесстрашно сражавшегося с морской стихией. Хижина старика, наверху, на холме, сейчас пустовала, а ее хозяин находился в море. Он понимал, что бесполезно ждать помощи с самолета, потому что с высоты морская гладь кажется неподвижной и вылитой из металла.
Восемьдесят четыре дня он ходил в море и не поймал ни одной рыбы, и родители Манолина не разрешали ему больше сопровождать старика, потому что "старик теперь уже, несомненно, "salao", то есть самый что ни на есть невезучий". Тогда старик вновь вышел в море в поисках добычи. Он нашел рыбу на второй день своего плавания и тотчас понял, что ему попалась огромная рыбина.
Сюжетной основой для повести послужила история, рассказанная Хемингуэем в его очерке "На голубой воде":
"В другой раз у Кабаньяса старый рыбак поймал огромного марлина, который утащил его маленькую лодку в море. Через два дня старика подобрали рыбаки в шестидесяти милях в восточном направлении. Голова и передняя часть рыбы были привязаны к лодке. То, что осталось от рыбы, было меньше половины и весило восемьсот фунтов. Старик не расставался с рыбой день и ночь, и еще день, и еще ночь, и все это время рыба плыла на большой глубине и тащила за собой лодку. Когда она всплыла, старик подтянул к ней лодку и ударил ее гарпуном. Привязанную к лодке, ее атаковали акулы, и старик боролся с ними совсем один в Гольфстриме на маленькой лодке. Он бил их багром, колол гарпуном, отбивал веслом, пока не выдохся, и тогда акулы съели все, что могли. Он рыдал, когда рыбаки подбирали его, обезумевшего от своей потери, а акулы все еще продолжали кружить вокруг лодки".
Портрет старика Сантьяго списан с человека, с которым Хемингуэй познакомился во времена "сухого закона", когда он начинал свои "приключения" в водах Гольфстрима. Карлоса Гутьерреса можно увидеть на многих фотографиях, вместе с молодым еще Хемингуэем в шортах, гордо позирующим рядом с первыми пойманными марлинами. В очерке "На голубой воде" Хемингуэй упоминает о Гутьерресе, которого он очень ценил.
Карлос Гутьеррес был для Хемингуэя таким же другом, как и Грегорио. Но у последнего имеется своя версия об истории создания рассказа. Однако она не очень достоверна. Он говорил, что где-то в конце 40-х годов возле порта Кабаньяс они с Хемингуэем, идя на яхте "Пилар", увидели рыбака, которого тащила какая-то сверхъестественная сила, как будто бы это был мотор. Лодчонка была плохонькая и сильно поврежденная, поэтому они решили подойти поближе. В лодке находились старик и сопровождавший его мальчик. Старик, крепко привязанный к деревянному сиденью, держал в руке сильно натянутую лесу, которая и тащила лодку вперед. Нос лодки как ножом рассекал воду. "Пилар", с запущенным на полную мощность мотором, догнала лодку. Рыбак был уроженцем острова Майорка; это был крепкий, худой старик, без рубахи, встретивший их бранью: "Убирайтесь отсюда, сукины сыны! Оставьте меня одного!"
Хемингуэй велел Грегорио держать катер на расстоянии в полмили от лодки и стал наблюдать за боем. Он понимал, что следует отнестись с уважением к желанию старика и к его упорному стремлению справиться с рыбой самому. Поединок с рыбой длился полдня. Наконец, Хемингуэй приказал Грегорио подойти к лодке старика и передать ему кое-что из съестного. "Чертовы дети, — повторял рыбак. — Убирайтесь отсюда!" Однако Грегорио подвел яхту вплотную к маленькой лодке и положил на ее корму сверток со всякой всячиной: пивом, бутылкой рома, бутербродами с мясом, сладостями.
"Это было вот здесь, напротив", — говорит он и показывает на какую-то точку в море. Мы плывем на небольшом катере, и Грегорио указывает на место, откуда они наблюдали за великолепным единоборством. "Рыбак был из порта Кабаньяс. Он уже давно помер", — пояснил Грегорио.
Остается загадкой, как Грегорио мог определить спустя столько лет, в каком именно месте на волнах моря он с Хемингуэем мог быть свидетелем описанной им истории.
Возможно, кое-что из увиденного писателем и нашло позднее отражение в его новелле. А может быть, старый Грегорио несколько приукрасил свои воспоминания. Скорее же всего, истина заключается в том, что Хемингуэй описал один из обычных случаев, которые часто происходят у северных берегов Кубы.
В романе "Иметь и не иметь" также нашла отражение тема, посвященная водам Гольфстрима. В его построении много общего с "Островами в океане": то, что вначале было тремя независимыми друг от друга историями, впоследствии образовало единую ткань повествования; галерея интереснейших личностей, которые появляются и тотчас исчезают навсегда со страниц книги; истории, в большинстве своем разворачивающиеся на борту судна, где герои, сраженные пулей, падают на палубу, но при этом умирают не сразу.
И вновь обитатели этих мест и те же события оживают на страницах его произведений, когда Хемингуэй возвращается со второй мировой войны. Однако сам писатель сильно изменился: умудренный жизненным опытом, он стал более зрелым и утратил прежнюю резкость. Такому герою-индивидуалисту, как Гарри Морган, уже нет места в послевоенном творчестве Хемингуэя.
Он, без сомнения, начал стареть, и все то, что мучило его совсем недавно, стало отступать перед страстным желанием сделать как можно больше и поскорее, так как времени остается мало. И в свете новых поисков отходят на второй план и теряют свою силу конфликты, требующие сиюминутного решения, справедливые и несправедливые войны, политическая и социальная борьба, вереницы беженцев на Балканах, ветераны войны, брошенные на произвол судьбы на Флоридских островах. Пламя угасает, оставляя чистый простор для непреходящих и вечных вопросов человечества: жизни и смерти, ненависти и любви. Дезертир Фредерик Генри, бандит Гарри Морган и участник народной борьбы Роберт Джордан уступают место мудрым старикам или людям, полностью обращенным к своему прошлому. Таковы полковник Ричард Кантуэлл, художник Томас Хадсон и рыбак Сантьяго.
Отгремела война, и Хемингуэй, проявивший на ней бесстрашие и мужество, теперь намеревается писать книгу прустовского размаха, как бы обобщающую прошедшие события. Она была задумана как обширное и глубокое по замыслу произведение. Хемингуэй признается друзьям, что хочет рассказать все, что знает о земле, море и воздухе, написать воспоминания о молодости, прошедшей в Париже, о впечатлениях от шестидневной поездки на велосипеде, о том, как он летал бомбить немцев на самолете "митчел". Все его помыслы устремлены к книге, но он не смог осуществить своего замысла из-за целого ряда непредвиденных обстоятельств (болезнь его самого и детей, дорожные происшествия, авиационная катастрофа, семейные неурядицы). "Большая книга" Хемингуэя, к сожалению, осталась незаконченной, завершенной можно считать только одну ее часть. В Финке Вихии им были написаны следующие произведения: "Праздник, который всегда с тобой" (здесь автор возвращается к местам, которые описаны в романе "Фиеста"), "За рекой, в тени деревьев" (события происходят в том же месте, что в романе "Прощай, оружие!"), "Опасное лето" (снова Испания, где развертывается действие "Фиесты" и "Смерти после полудня") и серия репортажей об Африке для журнала "Лук", где он в последний раз обращался к местам, описанным в "Зеленых холмах Африки" и в историях Гарри Смита и Фрэнсиса Макомбера.
Единственными произведениями, в которых, хотя и не полностью, Хемингуэй смог воплотить свой замысел, являются
"Острова в океане" и рассказ о Сантьяго. Во всяком случае, самые главные этапы человеческой жизни, и в частности жизни самого Хемингуэя, отражены в этом носящем автобиографический характер романе. Сначала — детство (сыновья Хадсона и маленький рыбак Манолин, ученик Сантьяго), затем — Роджер, зеркало ушедшей молодости Томаса Хадсона, и, наконец, сам Хадсон, познавший горечь поражений, пытающийся переосмыслить жизнь. И вершина всего — старик Сантьяго, в котором в рамках короткого рассказа сконцентрирована вся жизненная философия человека, умудренного страданиями и пережившего немало ударов судьбы. Хронологическая линия рассказа не отличается плавностью, временные связи смещены. Это объясняется тем, что Хемингуэй использует модернистские приемы, которым его, начинающего писателя, обучила Гертруда Стайн. Он вернулся к этому методу в последний период своего творчества. Самые различные персонажи, несмотря на всю их несхожесть, в чем-то тождественны, и, кроме того, в "Старике и море" есть эпизод, когда Сантьяго начинает как бы воспринимать раздельно некоторые части своего тела и разговаривает со своей рукой, со своей головой и нервами.
При заимствовании материалов с сайта активная ссылка на источник обязательна.
© 2022 "Хемингуэй Эрнест Миллер"