Эрнест Хемингуэй

Мой мохито в Бодегите, мой дайкири во Флоредите

Хильберто Энрикес о Хемингуэе - Из книги Норберто Фуэнтеса "Хемингуэй на Кубе"

Ракеты продавались поштучно и длинными лентами, как пулеметные. Когда Хемингуэй ходил с нами, он надевал свою ленту на шею, а концы засовывал в карман. Ракеты мы поджигали сигаретой, а так как он не курил, каждый из нас рвался нести зажженную сигарету. Обычно это были "Партагас" — сигареты крепчайшие и очень длинные. Конечно, можно было поджигать и спичками, но с сигаретой мы чувствовали себя настоящими саперами.

Хемингуэй был большим любителем розыгрышей. Ну, например, подбираемся мы незаметно к парикмахерской, ставим в ряд ракеты и поджигаем. Ракеты взрываются одна за другой, как будто пулемет строчит, и в парикмахерской все валятся на пол. Потом кто-нибудь скажет: "Да нет, это же ребята со своими хлопушками!" А если заметят Хемингуэя, разозлятся: "Нет, вы посмотрите на этого американца: такой большой, а туда же!" Но чтобы посильней что-нибудь сказать — нет, никогда. Потому что, во-первых, Хемингуэй был высокий и такой сильный, что мало кому улыбалось потягаться с ним, а во-вторых, очень уж он был симпатичным человеком, и люди охотно прощали ему это ребячество. Он, конечно, не ждал, пока его заметят, — сразу вместе с ребятами бросался наутек. Но как да заметил"!

Представляете, картина: такой дядя мчится во весь опор по одной из крутых улочек Сан-Франеиско-де-Паула, а за ним дуют человек 15 — 20 мальчишек. Люди только удивлялись: "Господи, да это ж Хемингуэй!" И тут бахало. "Опять Хемингуэй ракеты взрывает!" А Хемингуэй, взбудораженный, радовался от души, хохотал...

Потом он посыпал кого-нибудь из ребят узнать, что там было в парикмахерской или где еще, и, когда тот возвращался, с пристрастием расспрашивал его, как после настоящей партизанской операции. "Значит, они все попадали на пол?" — спрашивал он. Разведчик докладывал, и, если что-нибудь в его рассказе Хемингуэю особенно нравилось, он оборачивался к нам, чтобы убедиться, что и мы реагируем точно так же.